Сглотнул. Клууубника а а а. Собирает и вот уже протягивает:
— Возьми, возьми ребёночку.
Сглотнул. А не заговорённые ли ягодки?! — мелькнуло, пролетело, вернулось, отозвалось, расло, ширилось, укрепилось и пытаясь предотвратить неминуемое
— Да у неё есть...
— Больше, больше бери.
Сама накладывает

— Вот, в лист.

Хрена-определил невольно.

— Выбирай лучшие — и прямо сама кладет те, ну те самые, которые бросились в глаза — Съешь нас.

— Ну пожалуй хватит, неудобно. Спасибо.

И уже сам заговорённый понёс в ладонях, внутренне сопротивляясь съел пару, содрогнулся. Не увидела ли? Ягодки перекочевали в красную же тарелку, кровавые на малиновом пластике. Устроились на окне, ждать жертву. 

Вечер. Так и лежат, не тронутые, сколько уж времени минуло. Ну, теперь сам Бог велел! Одну за другой, расправился неторопливо, законно. Спасена! Есть Бог на свете.

end